“Забирай своих кацапок”
Спор возник, как говорят, на ровном месте. Мы собрались на занятиях, они должны были бы научить нас, как зарабатывать деньги. Среди нас были люди разных профессий и мизерных зарплат, которые искали дополнительных путей заработка, чтобы прокормить собственных детей.
Начал спор врач, который рассказал про коллегу, в прошлом – старшую медсестру. Она уехала в Италию на заработки, оставив с родителями двухлетнего ребёнка. Женщины, которые слушали эту историю, высказывали свои „за” и „против”.
А у меня – однозначное непонимание такого поступка. Мой отец – офицер, служил в Германии. Но тогда жёнам с детьми не позволяли быть рядом. Были у меня самые лучшие куклы, красивое платье, мне завидовали дети. Но росла молчаливой, замкнутой и очень болезненной. Истощенная очередной болезнью, мечтала, чтобы отец взял на руки, приласкал, пожалел. Но его никогда не было рядом. Я так и не увиделась с ним…
Мамы рядом не было. Сначала – постоянно на работе. Потом вообще уехала на Украину, к новому мужу, потому что отец к нам так и не вернулся (откупался деньгами на содержание, пока мне не исполнилось 18 лет). Поэтому моё детство и детское счастье длилось до тех пор, пока мне не исполнилось семь.
Все это время я жила с бабушкой и маминым младшим братом. Именно он заменил мне отца, а бабушка – маму. Дядя Володя подарил мне такую любовь, которой, кажется, не отдавал и собственным детям (поверьте, в детстве это чувствуется особенно).
С тех пор прошло много лет, но я до сих пор слышу, как он поёт мне колыбельную о том, что “нет на свете краше маленькой Наташи”. И мелодия, и слова были такими правдивыми, они шли от сердца. Я долго была убеждена, что эту песню написал дядя Володя. Спасибо судьбе, что они были у меня – мои дорогие родные. Ибо кто научил бы меня искренности, добру и любви?
Но когда мне исполнилось семь, и мама привезла меня в Украину в семью отчима, детство моё закончилось. Я стала няней младшей сестре, а значит – мгновенно повзрослела. Я совсем не интересовала старших членов семьи. Новые баба и дед несли на базар все, что можно было обратить в деньги, следили за каждым детским шагом. Когда что-то было не по-их, били по рукам и ругали за каждую ягодку или цветок.
В жизни не слышала более страшных проклятий, которые сыпались на наши с мамой головы. Кем только мы для них ни были! Однажды одна из сестёр отчима написала дяде Володе письмо (я тогда только научилась писать, а мама была слишком напугана, чтобы обращаться за помощью): “Забирай своих кацапок, а то увидишь их уже мёртвыми”.
Дядя и рад был бы нас забрать, но у мамы на руках, кроме меня, была ещё младшая сестра и новорожденный братик. Она боялась остаться одинокой с тремя детьми. А я так хотела к бабушке и дядюшке – моим родных, дорогим, подальше от этого ненавистного мне мира!
Тогда я ещё не понимала, что дядя не имеет права забрать меня у матери.
А он тем временем сделал в семье отчима хороший “разгон”, после которого отношение ко мне изменилось. Они даже пообещали дяде Володе не делать нам ничего плохого. Еще бы – дядя в прошлом боксёр, десантник. Из десяти человек, которые как-то встретили его возле дома, – спаслось только трое.Его приглашали на работу в милицию, но ранение, которое получил во время службы в армии, стало на пути. И, несмотря на всё, он был очень сильным (отчим имел возможность убедиться в этом на собственной шкуре).
Пока дядя Володя был жив, он часто спасал нас от яда отчимового дома. А когда ему исполнилось 32 года, один из тех семи, которым досталось от него на орехи, отсидев срок заключения, пришел к дяде якобы выпить “мировую”. Жена приготовила закуску и ушла на ночное дежурство. А утром нашла своего Володю без сознания. Его не спасли. В свидетельстве о смерти было указано, что он отравился техническим спиртом…
Я ещё и до сих пор плачу, когда слышу его любимую песню „Летят перёлетные птицы”. Только он, мой дорогой дядюшка, мог так убедительно и искренне распевать, что ему не нужны чужие берега, что он навсегда останется с родной родиной. Эти слова из песни проросли в моей детской душе…
Может, кто-то будет смеяться с глупого патриотизма. За границей люди живут лучше, богаче. Но порядка в собственном доме, кроме нас, не наведет никто. Убегать от проблем за границу – не выход. Потому что, уходя, оставляем без родительской ласки и любви детей. Откупаемся деньгами и подарками. Я в свое время тоже хотела видеть своих родителей, получать от них жизненную науку. Зато получала её от бабушки и дядюшки.
Именно бабушка поставила меня на ноги, когда я болела тифом. Она научила меня житейской мудрости, и именно ей я обязан всем лучшим, что во мне есть. Бабушку я досмотрела до смерти и похоронила её как родную мать. Она и была для меня самым родным. Теперь, да простит меня Бог, любви к матери я не знаю. Я только выполняю свой долг…
Я всю жизнь чувствовала себя лишним, обделенным любовью и лаской. А пережитых в семье отчима издевательств, побоев и попыток не пожелала бы и самому злейшему врагу…
Очень люблю детей. Моя маленькая одиннадцатилетняя дочь ужасно переживает, когда я болею. Когда у меня сердечные приступы, она держит меня за руку и просит: „Только не умирай. Не хочу оставаться одна. Кому я без тебя буду нужна? Без тебя я не смогу жить!”.
Знаете, это неправда, что дети не понимают, когда у родителей нет денег. Просто некоторые родители не умеют и не хотят исчерпывающе объяснить детям, почему сложилась такая ситуация. Моя дочь никогда и ничего у меня не требовала, потому что рано начала всё понимать. Ей минуло только два года и три месяца, когда я тяжело заболела. Она очень скучала и переживала, когда я была в реанимации. И я, стремясь выздороветь как можно скорее, просила перевести меня в хирургическое отделение.
Мой ребенок гладила меня и говорила: “Я очень люблю тебя и буду шкодить” (она не могла произнести “жалеть”). Забавно ругалась на дядю “хиуга” (хирурга), который так сильно порезал маму и сделал ей больно, она даже “угрожала” ему маленькими кулачками. А мне пела песню “Роза красная моя”.
Я шутила и говорила, что я скорее жёлтая роза. Но дитя не мирилось с тем, что мама себя недооценивает, и настаивало-таки, что я – “роза красная” и вообще – самая лучшая мама. А в садике, слушая ее рассказы про больную маму, плакали няня и воспитательница…
Трижды пришлось мне ложиться на операционный стол. Не только врачебное мастерство возвращало меня к жизни, но и дочкина любовь, вера, что я ей нужна. Теперь мне вполне понятны слова священника о том, что страдания и болезни очищают душу. Именно в такие “испытательные” периоды жизни мы становимся ближе, откровеннее, проявляя больше сострадания и любви.
Поэтому мы с дочкой всегда были откровенны друг с другом. Поэтому я честно пыталась ей объяснить, почему у нас такое материальное положение и что, возможно, удастся поехать за границу, чтобы немного заработать. Но ребёнок не хочет оставаться без мамы.
Опираясь на свой жизненный опыт, знаю, что детям, кроме дорогих подарков и лакомств, нужны, как воздух, родительская любовь и внимание. Пытаясь заработать для своего ребенка лучшее будущее, мы рискуем потерять его любовь. Оставив ребёнка без своей любви сегодня, в старости мы сами можем остаться одинокими.
“Какой мерой мерите, такой будет отмерено и вам”. Эти слова из Евангелия – для нас. В лучшем случае дети откупятся от нас деньгами, в худшем – забудут вообще. Детям нужны и материнская ласка и отцовское плечо.
Этого не заменить ни подарками, ни деньгами. Или у вас, уважаемые читатели, есть относительно этого какие-то другие соображения?
Анна С.
